Трудно писать о том,
что лучше бы звучало в стихах и в музыке, поэтому
я привожу вместо воспоминаний несколько своих
песен. Витя Шварцман всегда стремился к новому,
оригинальному не только в науке, но и во всем.
Поэтому я хочу показать не старке свои песни,
которые Витя слышал и любил или которые были
написаны под его влиянием, а новые — те, которые
он никогда не услышит. Это мое желание вызвано
также тем, что наши немногочисленные беседы были
тоже каким-то живым поиском нового и
оригинального, сами по себе напоминали или игру
(заводилой был, конечно, Витя), или же общение
почти без слов на уровне “звука хлопка одной
ладони”. Часто “беседа” состояла в том, что
кто-нибудь из наших знакомых читал стихи или меня
просили попеть, и я пела столько, сколько хотели
друзья. Мне очень нравилось петь у него дома.
Может быть потому, что и сам Витя, и люди, которые
его окружали, были, безусловно, высокой духовной
культуры. Поэтому не нужно было настраивать
слушателей на песенную волну, убирать усилием
воли посторонние шумы обыденных мыслей — песня
звучала сама, почти без моего участия. Витя был
гениальным слушателем.
О музыке мы с ним говорили очень мало,
особенно в последние годы, когда существенная
часть разговора состояла в моих попытках
“вернуть его к жизни”, сказать что-нибудь такое,
что бы вывело его из депрессии. К тому же, при
упоминании о науке, он часто начинал переживать,
что у него нет времени для занятия теорией, и что
большая часть времени уходит на организацию
эксперимента, и что он ничего в жизни не сделал
существенного. Зато всегда с радостью вспоминал
те годы, когда он учился в аспирантуре в Москве и
занимался только наукой. Когда в 1990 г. я была в
Италии на первой в своей жизни международной
конференции, меня поразило, как часто там
цитировались его ранние теоретические работы.
Еще удивительным показалось то, что многие
участники конференции просили еще и еще раз
исполнить песню, посвященную Вите. Они говорили,
что понимают все без перевода, поскольку язык
скорби — международный язык. Большинство из них
знали Витю только по работам.
Поэзия, музыка, так же, как и наука,
составляли важную часть Витиной жизни. У него
была прекрасная коллекция классической музыки.
Он сам писал интересные стихи. Кроме того, он был
одним из главных организаторов многих концертов
в САО, а также встреч с интересными людьми самых
разных профессий.
Однажды, во время очередного нашего
приезда в САО, Витя с ликующим видом включил
магнитофон, из которого доносились звуки,
напоминающие современного
композитора-абстракциониста. “Слышите, слышите
— это музыка сфер” — с ликующим видом говорил
он. Ему было необычайно приятно, что магнитное
поле Земли, промоду-лированное в звуковую
область частот, звучит как музыка. В этот вечер,
озаренные теплой, гостеприимной Витиной улыбкой,
мы пили чай на уютной Витиной кухне, и ощущали
великую гармонию природы и музыки, большой
человеческой дружбы и космоса, и всего, что
только может быть гармонично.
ПОСВЯЩЕНИЕ В. ШВАРЦМАНУ
Кому за тебя молиться — ветрам колючим,
Или созвездиям, спящим во тьме высокой,
Или звезде летящей, звезде певучей
И одинокой.Кому за тебя молиться — быть может, числам,
Которым ты сам неустанно молился и — слову,
Ты в музыке слов искрился, в бисере мыслей,
Далёк от земного.Кому за тебя молиться — какому чуду ?
И сам ты откуда пришел, явился откуда ?
Зачем нас покинул, устав от страданий бренных.
Пробел, пустота в моём ощущенье Вселенной.Кому за тебя молиться — сама не знаю.
Встают над горою созвездья — и снова тают.
А где-то меж ними живут прекрасные души,
Включите же музыку сфер и дайте послушать.
ПОСВЯЩЕНИЕ АВТОРУ ПАМЯТНИКА ШОПЕНУ В ВАРШАВЕ
Ах как хочется понять,
Ах как хочется запомнить,
Выражение этих глаз,
Воздух, музыкою полный.
Ах спасибо мастерам,
Что спасают наши души —
Прячут музыку в металл,
Чтобы вечно её слушать.
И полыхает, бушует листва
Над землею стозвучным пожаром,
Музыка всюду и всюду слышна,
Поднимается облачным паром.
Звуки сплетаются, тянутся ввысь,
Будто не было в мире разлуки.
Снова — Варшава, и снова — каприз —
Дайте услышать те звуки
Ах как хочется понять,
Ах как хочется запомнить
Выражение этих глаз,
Воздух, музыкой полный,
Ах спасибо мастерам —
Что спасают наши души
Прячут музыку в металл,
Чтобы вечно её слушать,
Октябрь 1990 г.
ПОСВЯЩЕНИЕ РИМУ
За ними город поднимается, идет — взмахнув
крылами,
И стая ангелов взлетает и поет, простившись с
нами.
Они взлетают и над городом кружат — все выше,
выше,
Но жаль, что пения, их пения давно никто не слышит.
Ах Вечный город, разноцветный, золотой — мой
город белый
Поднялся ты над очарованной землей — мой Ангел
смелый.
Мы поднимаемся по лестницам большим — все выше,
выше,
Но жаль, что пения, их пения давно никто не слышит.
Ах Вечный город, разноцветный, золотой в цветах
и арках
Ах Вечный город, мой единственный, родной —
прощаться жалко,
И мы идем своей единственной тропой — все выше,
выше
Как жаль, что пения, их пения давно никто не
слышит.
Май, 1990 г.
Моим дорогим друзьям посвящается
РОМАНС О ПОЛЫХАЮЩЕМ ЦВЕТКЕ
Цветок любви горит, не увядает.
И наша дружба крепче с каждым днем,
Цветок любви отчаянно пылает
Своим прекрасным, сказочным огнем.
Жизнь коротка, а встречи так недолги,
Пора прощаться, встретившись едва,
Но как прекрасны чуткие слова,
И как прекрасна музыка свободы.
Цветок любви горит, не увядает,
И наша дружба крепче с каждым днем,
Цветок любви отчаянно пылает
Своим прекрасным, сказочным огнем.
Прощай, мой друг, надолго расстаемся,
Как знать, когда увидимся мы вновь,
Что это — дружба, или же любовь,
Или любовь, что дружбою зовется.
Прекрасно все, что дружбою зовется,
Прекрасен, кто любовью окрылен,
Несчастлив, кто надолго расстается,
И светел тот, кто встречей осенен.
Цветок любви горит, не увядает,
И наша дружба крепче с каждым днем,
Цветок любви отчаянно пылает
Своим прекрасным, сказочным огнем.
Я заглянула вглубь цветка — бездонный!
В нем и заря, и лето и трава,
В нем полыхают светом бесподобным
Твое лицо, и голос и слова.
Твое лицо, и голос и слова.
1988-1990 г.г.
17 сентября 1987 г.