Уроки аварии на АЭС Фукусима

    Авария произошла 11 марта 2011 года на японской АЭС Фукусима-1 в результате стихийного бедствия. Но ключевой причиной этой аварии, также как в Чернобыле, стала завышенная оценка руководством отрасли и государства достигнутого уровня безопасности японских АЭС. Уроки Чернобыля японское руководство проигнорировало, как в свое время руководство СССР проигнорировало уроки тяжелой аварии на АЭС Три-Майл-Айленд. Независимая парламентская комиссия Японии, занимавшейся расследованием причин аварии, назвала катастрофу рукотворной [26].
    В 1999 году в Японии произошла серьезная авария на заводе по переработке урана в Токаймуре. После этого был принят государственный Акт по специальным мерам готовности к авариям на атомных производствах, уполномочивший регулятора (NISA) возглавить эту работу. Стратегическим просчетом было то, что сами регуляторы переоценивали существующий уровень защиты АЭС от маловероятных внешних событий с высокой интенсивностью [27].
    Например, регулятор разрешил операторам АЭС не рассматривать ситуацию длительного отключения внешнего электропитания из-за ее малой вероятности и наличия на станциях аварийных дизель генераторов. В 2006 году регулятор начал пересмотр национальных руководств по аварийной готовности с тем, чтобы привести их в соответствие с новыми международными рекомендациями. В частности, предусматривалось проведение мероприятий по усилению противоаварийной готовности в 10-км зоне АЭС Фукусима. Однако у регулятора возникли опасения, что местное население неправильно истолкует активизацию противоаварийной деятельности. Это может поставить под сомнение многолетние усилия отрасли по убеждению общественности в высочайшем уровне безопасности АЭС и повредить развитию перспективных работ по МОКС топливу. Поэтому пересмотр противоаварийных руководств затягивался, и к 2011 году не был завершен [27]. 
    Сценарии тяжелых запроектных аварий были исключены из системы аварийной готовности. Хотя на станциях поводились противоаварийные учения и тренировки, неработоспособность национальной системы радиационного мониторинга и прогнозирования обнаружилась только в ходе аварии. Из-за значительных повреждений инфраструктуры трудно было активировать работу Кризисного центра, находящегося в 5 км от станции. Через несколько дней Кризисный центр пришлось передислоцировать в связи с ухудшением радиационной обстановки [27].
    Также как в свое время в СССР игнорирование возможности тяжелых аварий в Японии привело к отсутствию:

• готовности руководства и персонала АЭС, а также органов власти всех уровней к организации радиационной защиты населения на значительных территориях с многомиллионным населением,
• технически обоснованных аварийных планов на случай аварий со значительным радиоактивным выбросом,
• специализированных сил и средств для проведения работ в условиях тяжелой аварии,
• оперативной системы научно-технической и инженерной поддержки принятия решений по управлению аварией и защите населения и территорий в острой фазе аварии.

    Радиологические последствия японской аварии оказались, к счастью, весьма ограниченными. Погибших и пострадавших от лучевых поражений среди персонала аварийной АЭС и населения не было. В первые несколько дней были превентивно эвакуированы жители 20-км зоны. Через месяц были переселены также жители территорий, где дозы за первый год могли превысить 20 мЗв. Общее количество эвакуированных в связи с аварией на АЭС Фукусима-1 – более 100 тыс. человек*.
    К декабрю 2011 года число участников ЛПА составляло 23 тыс. человек. Для большинства «ликвидаторов» эффективные дозы не превысили установленный 14.03.2011 предел дозы 250 мЗв **. Дозы выше 100 мЗв зафиксированы у 174 человек, в том числе выше 250 мЗв – у шести человек. Максимальные дозы получили два человека (на уровне 680 мЗв, из них 590 мЗв за счет внутреннего облучения) [27].
     По данным НКДАР ООН, дополнительные дозы облучения для большинства жителей Японии в первый и последующий годы меньше доз, получаемых от естественного фонового излучения, величина которого в Японии составляет ежегодно около 2,1 мЗв; средние эффективные дозы для эвакуированных менее 10 мЗв [28]. 
    Отдаленных радиогенных эффектов у населения не ожидается. У участников ЛПА с дозами выше 100 мЗв такие эффекты вероятны, но достоверно выявить их в малочисленной группе невозможно. 
    Отсутствие прямых радиологических последствий аварии объясняется в основном превентивной эвакуацией более 100 тысяч человек. В острой фазе при неочевидном прогнозе развития тяжелой аварии решение об эвакуации жителей из 20-км зоны было оправданным. Но эвакуация растянулась на годы. На 30 января 2015 г. около 119 тысяч человек все еще оставались в статусе эвакуированных [27].
    Масштаб косвенных последствий японской аварии намного превзошел масштаб прямых радиологических последствий, прежде всего, из-за затягивания решений по вмешательству и выбора неоправданный критериев.
    Например, рекомендации по укрытию в домах в радиусе от 20 до 30 км от аварийной станции действовали в течение 10 дней (15-25.03.11), все это время местная инфраструктура была парализована, и десятки тысяч человек предпочли уехать. 25 марта эта территория была объявлена зоной добровольной эвакуации. Через месяц (22.04) в зону добровольной эвакуации были также включены районы, где доза за первый год могла превысить в 20 мЗв [27].
    Четких оценок и долгосрочного прогноза радиационных последствий у японских властей не было практически до середины 2011 года, не были выработаны решения по основным мерам защиты, и населению сообщались кардинально отличавшиеся оценки ситуации.  В то же время ИБРАЭ РАН потребовались две недели  на то, чтобы с помощью современных программных средств и данных измерений из открытых интернет-источников получить необходимые оценки, и сделать однозначный вывод о целесообразности временного отселения после острой фазы аварии только на небольшой территории с населением около 10 тыс. человек, где дозы могут превысить 100 мЗв за первый год [30].
    Японские власти, ориентируясь на рекомендованный МКРЗ в 2007 году дозовый диапазон для вмешательства 20 – 100 мЗв/год, выбрали в качестве критерия нижний уровень – 20 мЗв/год. Исходя из непревышения выбранного дозового критерия, решение о возвращении эвакуированных людей было отложено до окончания дезактивационных работ.  Прямой экономический ущерб, связанный с длительным выводом из экономического оборота порядка 1 тыс. км² густонаселенных прибрежных территорий и переселением жителей, оценивается на уровне 100 млрд. долларов США [30].  По факту на конец марта 2013 года в префектуре Фукусима и за ее пределами были зарегистрированы 146 тыс. эвакуированных, а из бюджета Японии на преодоление последствий радиационной аварии было выделено порядка 9 млрд. долларов США [31].

Выбор 20 мЗв за первый год в качестве критерия переселения вряд ли можно назвать оптимальным с точки зрения социально-экономических последствий. Известно, что даже однократные дополнительные дозы облучения на уровне 100 мЗв не могут привести к выявляемым негативным последствиям для здоровья. В то же время вред от переселения для людей, эвакуированных по дозовому критерию, безусловно, перевесил гипотетическую пользу от снижения дозы. Негативные последствия для здоровья эвакуированных, не связанные с радиационным воздействием, суммируются в работе  [32]. В числе этих последствий — высокий уровень дистресса и отдельные симптомы посттравматического стресса. Психологическая травма чаше всего была обусловлена разделением членов семей в ходе эвакуации и/или неоднократными переездами с места на место. Сотни ослабленных людей (больных, пожилых) умерли из-за плохо организованной эвакуации и длительного проживания в переполненных эвакуационных центрах. Среди причин их смерти называются неоказание своевременной медицинской помощи в связи с закрытием лечебных учреждений в зоне эвакуации, физические и моральные страдания при транспортировке в эвакуационные центры, резкое изменение условий жизни после переселения в эвакуационные центры и т.п.
    Для проведения дезактивационных работ за пределами площадки японские власти выбрали два референтных уровня. В так называемой «зоне экстренной дезактивации» (циркульная 20-км зона + районы, где дополнительная доза по состоянию на осень 2011 года могла превысить 20 мЗв/год), ответственность за все работы была возложена на японское правительство.  В зоне интенсивного контроля загрязнения с прогнозируемыми годовыми дозами 1-20 мЗв очистку поручили муниципальным властям, установив 1 мЗв/год в качестве целевого уровня [27].  Общая площадь подлежащих дезактивации территорий составляет 13 тыс. км² или 3% от всей территории Японии. Затраты на эти работы оцениваются на уровне 4,8 млрд. долларов США (370 млрд. иен). В муниципалитетах почва, грязь, листья и другой мусор с уровнями загрязнения выше 8 кБк/кг собираются и складируются в больших пластиковых пакетах во временных хранилищах.  Ожидаемый объем накопленных отходов составит порядка 16–22 млн. кубометров (после сжигания растений и деревьев) [27].
    Принятые японскими властями в острый период аварии допустимые уровни загрязнения на продукты питания по нескольким позициям оказались даже более жесткими, чем сегодняшние российские нормативы (табл. 7).  

Таблица 7. Допустимые уровни содержания ¹³⁷Cs в некоторых продуктах питания в России и Японии, 2012 (Бк кг, Бк/л)

    Еще один пример непродуманных решений связан с выбором японскими властями допустимого уровня загрязнения тритием морской воды, используемой для охлаждения аварийных реакторов.  Сотни тысяч тонн ЖРО, очищаемые от  шестидесяти с лишним видов радионуклидов, нельзя сливать в океан и приходится хранить в цистернах на площадке из-за сверхнормативного загрязнения тритием (~630 кБк/л при допустимом уровне 60 кБк/л).
    Известно, что при уровнях загрязнения воды тритием ниже 37 000 кБк/л (1,0 мКи) ни у человека, ни у лабораторных животных негативные эффекты не выявлены. Это уровень был установлен контрольными органами Великобритании в качестве допустимого для сбросов ЖРО завода Селлафилд в период его наиболее интенсивной деятельности в 1971–1987 годах. Такие сбросы, хотя и в меньшей интенсивности, продолжаются по настоящее время. При этом индивидуальная доза облучения для критических групп населения составляет порядка 0,004 мЗв/год [33].
    В СССР в Нормах радиационной безопасности НРБ-76/87 допустимый уровень по тритию в питьевой воде составлял 150 кБк/л ***. В Австралии норматив по тритию для питьевой воды составляет 76 кБк/л, в Финляндии – 30 кБк/л, рекомендуемый уровень ВОЗ – 10 кБк/л, в США – 0,74 Бк/л. Выбор японскими властями уровня 60 кБк/л для морской воды демонстрирует отсутствие каких-либо серьезных научных оснований в этом вопросе [34]. В то же время в префектуре Фукусима рыболовные хозяйства продекларировали, что никогда не согласятся на слив загрязненной тритием воды в океан, поскольку это отпугнет покупателей и разрушит их бизнес.  Выход из этого тупика японские власти пока не видят.
    Итак, в Японии, как и в СССР, решения властей по выбору критериев вмешательства в диапазоне малых и сверхмалых доз, по существу, не имели научного обоснования и исходили из обостренного восприятия радиационной опасности не только населением, но и самими представителями власти. Эти решения привели к серьезным социальным и экономическим проблемам и многократно увеличили масштаб социально-экономических последствий аварии.