Введение

    Анализ защитных мероприятий, осуществленных после чернобыльской аварии, неоднократно проводился как авторитетными национальными и международными организациями, так и непосредственными участниками этих событий [1−8]. Тем не менее уроки Чернобыля остаются актуальными для перспективных целей: создания эффективных систем аварийной готовности и аварийного реагирования, сохранения и передачи накопленного практического опыта проведения долгосрочных мер радиационной зашиты.
    Рассматривая ход осуществления конкретных мероприятий по предотвращению катастрофического развития событий на атомной станции, локализации аварийного источника и радиационной защите населения в первые послеаварийные годы, нельзя абстрагироваться от реально существовавшей к моменту аварии системы государственного управления и механизмов приня­тия решений в чрезвычайных ситуациях, которая основывалась на строгой вертикали власти и режиме секретности в области атомной энергетики и промышленности.
    Целью настоящего сообщения является рассмотрение только радиологических аспектов аварийного реагирования: гигиенических критериев радиационной защиты населения в различных фазах аварии, радиационного зонирования, достижений и недостатков предпринятых мер и сравнения научного базиса, использованного для принятия государственных решений с современными подходами и критериями.

Радиационная защита участников ликвидации последствий аварии

    Можно выделить четыре характерных этапа работ на промплощадке ЧАЭС в первый год:

1-й − 26 апреля (длительностью 15 часов);
2-й − 26 апреля − 6 мая (10 суток);
3-й − 7 мая − 31 мая (25 суток);
4-й − июнь − ноябрь (6 месяцев).

    На 1-м этапе (до прибытия Правительственной комиссии) силами военизированной по­жарной части (ВПЧ-2) были ликвидированы многочисленные (более 30) возгорания на крыше реактора и машзала. Некоторые из этих возгораний перекинулись на машзал, и через кабельные проемы огонь стал распространяться в направлении III блока. К 2 ч 10 мин были ликвидированы наиболее крупные очаги пожара на крыше машзала, к 2 ч 30 мин взяты под контроль очаги на крыше реакторного зала, к 4 ч 50 мин утра большая часть очагов пожара была ликвидирована [7]. На объекте работало 250 пожарных, из которых 69 непосредственно участвовали в тушении пожара. Эти героические действия стоили жизни шести пожарным.
    Оперативный персонал IV блока в это время решал множество задач, связанных с обеспечением работоспособности сохранявшихся систем и оборудования, предотвращением развития аварии на наиболее опасных участках машзала, где размещались горючие и взрывоопасные источники, и подачей охлаждающей воды в реактор. Отсутствие аварийного дозиметрического контроля персонала в исключительно тяжелой радиационной обстановке (рис. 1) привело к его переоблучению в клинически значимых дозах. Именно на 1-м этапе сформировались все прямые радиационные поражения чернобыльской аварии (острая лучевая болезнь).

Радиационная обстановка в первые сутки после аварии (мощность дозы гамма-излучения, Р/ч)

    На 2-м этапе основной задачей стала борьба с огнем и интенсивными выбросами радиоактивных веществ. В общей сложности в реактор было сброшено около 5000 тонн различных материалов:

• 2400 т свинца (для охлаждения топлива);
• 40 т карбида бора (для предупреждения возникновения самопроизвольной цепной реакции деления (СЦР);
• 800 т доломита (для выделения углекислого газа с целью уменьшения горения графита);
• 1800 т песка и глины (для фильтрации радиоактивного выброса).

    Кроме того, для охлаждения активной зоны осуществлялась подача воды через остатки аварийных систем охлаждения.
    Другая проблема срочного реагирования состояла в предотвращении прожигания опорной плиты реактора и попадания расплава в наполненные радиоактивной водой (как предполагалось подреакторные помещения. С этой целью был проложен туннель под разрушенный реактор, была откачана вода и создана система охлаждения опорной плиты реактора жидким азотом.
    До настоящего времени нет единого мнения специалистов об эффективности столь интенсивных работ в части снижения ядерной опасности активной зоны и выбросов радионуклидов.
    Так или иначе, 6 мая основной неуправляемый выброс во внешнюю среду закончился.
    На 3-м этапе были приняты и начали реализовываться стратегические решения по преодолению последствий аварии. Генеральный курс заключался в интенсификации работ (в первую очередь, дезактивационных), направленных на восстановление деятельности ЧАЭС. Это потребовало вовлечения в процесс значительных людских и материальных ресурсов. Следует привести выдержку из Постановления ЦК КПСС и СМ СССР [9] и принятый график выполнения работ (табл. 1).
    «В целях ускорения дезактивационных работ в зоне Чернобыльской АЭС ЦК КПСС и СМ СССР постановляют: ускорить развертывание соединений, частей и подразделений, призвать из запаса на специальные учебные сборы сроком до 6 месяцев необходимое количество военнообязанных... Призыв военнообязанных осуществлять сверх лимитов, установленных Министерству обороны...»

Таблица 1. График выполнения работ по дезактивации и их результаты [9]

    Сравнение планируемых сроков и результатов с фактическими показывает, что вся сложность проблемы раскрывалась постепенно, некоторые цели так и остались нереализованными.
    Наиболее масштабными и дoзатратными на 4-м этапе стали сооружение объекта «Укрытие», дезактивация промплощадки и других объектов 30-километровой зоны и строительство гидротехнических сооружений.
    В течение 1986-1987 гг. к работам в 30-киломстровой зоне были привлечены около 230 тыс. человек, в том числе более 55% военнослужащих. Оценка средних доз облучения, полученных различными контингентами ликвидаторов, дана в табл. 2

Таблица 2. Оценки эффективных доз внешнего облучения, полученных ликвидаторами в 30-километровой зоне в 1986−1987гг. [10]

    В упрощенном виде результаты и последствия деятельности по локализации аварийного источника показаны в табл. 3.

Таблица 3. Основные результаты и последствия противоаварийных работ по локализации аварии на промплощадке и в 30-километровой зоне

    Действовавшие к моменту чернобыльской аварии Нормы радиационной безопасности (НРБ-76) допускали планируемое повышенное облучение персонала при ликвидации последствий аварии в 2 раза выше предельно допустимой дозы (5 бэр в год) в каждом отдельном случае (однократном вмешательстве) или в 5 раз на протяжении всего периода работы. Правительственная комиссия приняла решение установить на время проведения работ в 1986 г. планируемое повышенное облучение до 25 бэр (250 мЗв). Министерство здравоохранения СССР закрепило это решение 12 июля 1986 г., приняв «Временные санитарные требования безопасности при выполнении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС».

    В 1987 г. пределы годовой дозы были снижены до 0,05 и 0,1 Зв в зависимости от вида работ, выполняемых на промплощадке. Однако для ограниченного числа ликвидаторов, осуществлявших исключительно важные виды работ, Министерство здравоохранения СССР могло разрешать облучение до 0,25 Зв. В 1988 г. был установлен предел дозы, равный 0,05 Зв для всех гражданских ликвидаторов, за исключением тех, которые участвовали в дезактивации машинного зала внутри объекта «Укрытие»; для них был установлен годовой предел дозы в 0,1 Зв. С 1989 г. для всех без исключения работников был принят годовой предел дозы 0,05 Зв.
    При оценке степени безопасности аварийных радиационно-гигиенических регламентов для ликвидаторов правомерен вопрос о медицинских радиологических последствиях облучения этого контингента. Во-первых, следует еще раз констатировать, что тяжелые дeтepминированные эффекты (лyчeвыe поражения) не были зарегистрированы (исключая 134 случая острой лучевой болезни среди аварийного персонала и пожарных). Во-вторых, повышенный выход наследственных эффектов у потомков ликвидаторов не выявлен. В-третьих, известно, что среди злокачественных новообразований лейкозы являются наиболее чувствительным и объективным индикатором облучения, так как имеют максимальный радиа­ционный риск и минимальный латентный период. По фактическим данным российского Национального радиационно-эпидемиологического регистра, 55 заболеваний лейкозами у ликвида­торов обусловлены радиационным фактором. При этом превышение спонтанного уровня лейко­зов отмечено у лиц, получивших дозу свыше 150 мЗв [12].
    Современные международные и отечественные нормативные документы рассматривают облучение персонала сверх дозовых пределов как исключительную меру, оправданную только спасением людей и предотвращением катастрофического развития событий. С этой точки зрения масштабные дезактивационные работы, строительство объекта «Укрытие» и другие работы с современных воззрений следовало бы проводить с соблюдением дозового предела. Гипотетически предполагая применение такого ограничения дозы, в 1986 г. для реализации принятых стратегических решений партии и правительства потребовалось бы привлечение к работам по ЛПА дополнительно сотен тысяч людей, не обладающих опытом работы в радиационно опасных условиях. Очевидно, такая мера привела бы к еще более тяжелым социальным последствиям.